"Связь" между двумя мирами является особенностью сверхъестественного вида коммуникации, характерной для колдовства. Одна из его разновидностей возможна, когда ведьма в видении ведет диалог с заколдованным человеком. Теоретически ведьмы говорили через своих двойников или во сне, как отмечено в нескольких документах. Иногда ведьмы объясняли свое волшебство с помощью языка и рассказывали о своем конфликте с жертвой, а также о корнях своей колдовской мести, так, словно вслух говорила совесть потерпевшей стороны. Например, существа в видениях рассказывают о том, как обидчики нарушили нормы сосуществования: "мы пришли тебя очаровать, потому что ты не дал мешка", то есть отказался ссудить. Конфликт типа А называют причиной злых чар типа В. В этом случае ведьма, представлявшая мертвых и души судьбы, регулировавшие поведение, приспосабливалась к социальной системе сельского колдовства практически на наших глазах. Призраки были еще более судьбоносными, как в случаях, когда злое колдовство представляли как приговор без указанной причины, или когда перед заколдованным человеком представала близость смерти, а часто и ее судьба – например, выздоровеет ли она от болезни, или нет – была изложена перед ней : "Не волнуйся, она от того не умрет" (Милей, уезд Зала, 1751 г., в Schram 1970, 2:668); "но когда ты родишь другого ребенка, то он будет таким же очарованным, как и ты".
В последних случаях, которые мы рассматривали, есть примеры участия ночных ведьм в регулировании поведения и управлении нормами, что, скорее всего, связано с их функциями богинь смерти и богинь судьбы. Здесь следует упомянуть роли хранительниц и двойников судьбы. Верования в женщин-судеб в известных европейских мифологиях имеют исторические связи с этими разновидностями души судьбы. Колдовство, осуществляемое ведьмой типа Б, по сути, также является определенной системой юрисдикции, санкционированной мертвыми. Одна из потерпевших сторон судебного процесса над Евой Бороняк в Анднишиде приводит пример души судьбы, осуществляющей контроль над нормами. Потерпевшая украла ожерелье и утверждала, что слышала голос издалека, который "звал меня по имени... Я никого не видела, меня снова звали, чтобы я сняла жемчуг, который я сняла с шеи Евы Бороняк, потому что иначе я буду страдать". Мимоходом упомянутое лицо увидело уродливую лягушку, которая лишь прибавила вес событию и очень испугала его, поскольку, по ее словам, "маленькая гадина выскочила прямо на нее" (уезд Зала, 1741 г., в Schram 1970, 2:612). Это не единственный пример, когда голос был слышен на большом расстоянии, но в этом примере этот голос явно принадлежал судейскому лицу судьбы, а само общение было с душой-двойником судьбы. Снятие магического негатива любой сложности. Рассорки, отвороты. Диагностика платная 5 т. Чистки воском от 3 т. моя почта:
Сверхъестественная судебная роль колдовства еще больше воплощается в фигурах богинь судьбы; они являются наиболее легитимными воплощениями голоса судьбы. Ведьмы судьбы иногда появляются в своем "первоначальном" контексте во время родов. В судебном процессе 1742 года над госпожой Кас (девичье имя Юдит Горват), акушеркой из Чомы, она и две ее спутницы, как там написано, обсуждали, каким образом очаровать рожавшую мать: двое хотели причинить ей вред здесь и сейчас, в то время как третья предлагала подождать до окончания родов. В конце концов, по рассказу свидетеля, женщина умерла во время родов (Schram 1970, 2: 175).
Это явление было связано с колдовством таким образом, что одно из существ в видении, обычно третье, объявляло определенное проклятие как судьбу. В некоторых рассказах они не только обрекали потерпевшую сторону на очарование, но и сами совершали насылание чар. В других случаях этим третьим лицом, как правило, был кто-то из села, кого потерпевшая сторона, ставшая свидетелем видения, признала ведьмой. Двойной или тройной суд сам по себе вошел в фольклор. И немаловажный момент здесь состоит в том, что это напоминает древнейшие мотивы индоевропейской мифологии по поводу тройной сущности смерти. Из триумвирата повешения, смерти от выстрела или огня и утопления в воде, по крайней мере, два из них использовались в различных комбинациях в приговорах венгерским ведьмам судьбы.
Пример: "Отведем его под водопад и убьем в нем…. Отнесем его на башню и повесим там…. Отнесем его к сараю Гаднаев, опрокинем через него и поиграемся с ним, как с мячом". Два удивительных документа подтверждают презумпцию о смерти, назначенную судьбой в древней Европе, где повешение рассматривается как суждение человеку, без обоснования этого в контексте колдовства. В примере с 1731 года говорится, что появлявшиеся в видениях ведьмы хотели повесить девушку из Надьбарома, что в округе Сопрон; они оставили петлю на ее кровати, когда она болела. Ее семья поняла это как послание из загробного мира и боялась, что их дочь действительно умрет через повешение (Schram 1970, 2:65).
То, что среди ночных ведьм встречались женщины-судьбы, а также табуированные существа, отсылает нас к фоновой системе санкций, связанных со смертью и божеством, более или менее приспособленной к социальным конфликтам сельского колдовства. Прежде всего, наказание за нарушение табу можно увидеть в явлениях фей, что является естественным следствием табуированности фей и сказочных ведьм. В этих явлениях говорилось не о злонамеренном очаровании, а об угрозах для человека, нарушившего табу. Явная сверхъестественная ведьма объявляла, что человек будет очарован, если будет действовать вопреки принятым нормам. Из Эрдетелек - деревни в уезде Хевеш, 1741: "Не иди, друг, потому что уже поздно. Ты не можешь уйти с миром, мы тебя очаруем" (Sugar 1987, 152).
